Академик Оганесян о практическом использовании сверхтяжёлых элементов и об отсталости царской России

В январе нынешнего года одно из интернет-изданий опубликовало интервью академика Ю.Ц.Оганесяна  – научного руководителя Лаборатории ядерных реакций Объединённого института ядерных исследований (ОИЯИ) в подмосковной Дубне, под руководством которого было синтезировано несколько новых химических элементов таблицы Менделеева, один из которых - №118 – назван в его честь. Интервью содержит множество разных интересных технических деталей, но мы обратим внимание лишь на некоторые из них, которые являются продолжением нашей публикации от декабря 2019 года «Создание атомной энергетики на сверхтяжёлых элементах – лёд тронулся».

1. Касаясь чисто сугубо научных вопросов, то следует отметить интересный научный факт – каков максимальный номер может быть у химического элемента. Точнее, максимальная масса атомного ядра может доходить вообще до 2,5 масс Солнца – т.к. нейтронную звезду можно в упрощённом (конечно, очень сильно упрощённом) виде представить как гигантское атомное ядро. Но как химический элемент, вокруг ядра которого вращаются электроны, максимальный номер заряда ядра может быть не более 174. Потому что в этом случае (если изложить слова Оганесяна из его интервью на более простом научном языке), концентрация электромагнитного поля вокруг ядра будет настолько большая, что в его окрестностях образуется электронно-позитронная пара. При этом положительно заряженный позитрон отталкивается от положительно заряженного ядра, а электрон, наоборот, поглощается ядром (и испусканием нейтрино), уменьшая его заряд на единицу и делая невозможным дальнейшее увеличение заряда ядра. Со стороны это будет выглядеть как обычный бета-распад, но вызванный не ядерным, а электромагнитным взаимодействием, т.е. как бы практическое проявление теоретически предсказанного электрослабого взаимодействия. Но поскольку сейчас пока максимальный номер открытого элемента – 118, то до этого ещё долго.

2. Говоря о более актуальных практических вопросах, в т.ч двух дискуссионных вопросов, связанных со сверхтяжёлыми элементами (возможностью отклонения их химических свойств от таблицы Менделеева и возможности их практического использования) – то Оганесян, хотя и в целом высказывается в консервативном стиле, но делает оговорки, допускающие правильность ранее высказанных нами предположений. Так, по поводу химических свойств сверхтяжёлых элементов, со слов Оганесяна можно понять, что это может быть объяснено двумя разными вариантами – либо проявлением теории относительности, либо просто большой удалённостью внешних электронов от ядра. По поводу практического использования своехтяжёлых элементов, Оганесян, хотя и по прежнему повторяет официальную версию, что они могут представлять интерес не сами по себе а лишь как повод для развития науки и технологии, тем не менее уже прямым текстом говорит: «У нас появится новая ядерная энергетика».

3. Ну и в завершение про политические выводы, как же без них. Обратите внимание на впечатления автора от посещения личной библиотеки Менделеева:


Как выясняется, до выхода книги Менделеева «Основы химии» в конце XIX века, в царской «России-которую-мы-потеряли» вообще не существовало химической литературы на русском языке, и, соответственно, не могло быть собственной химической науки и промышленности. Это всё, что вам надо знать о стенаниях монархистов и прочих национал-патриотов «с капустой в бороде» про «процветавшую-россию-которую-мы-потеряли».